| |
- Андрей, это первая ваша
антреприза? (прим.:
имеется в виду спектакль "Буря в стакане воды",
выпущенная продюсерским центром Омитра)
- Один опыт был неудачным, она не вышла. Можно сказать, что первый.
- А что случилось с первой?
- Отсутствовал режиссер. То есть, его не было номинально, по большому счету.
Пьеса была сложной и очень хорошей, актерский состав был замечательным, но
режиссер был беспомощным. Как и в любой пьесе, нужна была режиссура, а там -
особенно.
- Чем привлекателен для вас «Стакан воды»?
- Прежде всего, материалом. Я не знал, кто будет из актеров, но, когда прочел
пьесу, то убедился, что это - классный материал, в котором мне хотелось бы
поучаствовать. Из того, что я репетировал в последнее время, не было такого
жанра. Мечты и реальность сошлись.
- Потрясает ваша работа в фильме «Любовница» - огромная многоплановая роль.
По сравнению с ней нынешняя роль – этакий фат, счастливчик. Что здесь
интересного для вас?
- Как любому артисту, мне интересно пробовать разные роли. Параллельно, в своем
театре, я репетирую Алешу Карамазова. Это совсем другое по жанру и способу
существования. Структура пьесы «Стакан воды» очень легкая, игривая. Очень
хочется попробовать себя в ней, потому что это часть моей профессии - пробовать
не только что-то тяжеловесное и глубокое. Но на самом деле - это так же сложно,
нежели работать над Достоевским или Чеховым, да и не менее интересно. Скриб -
это театр в классическом понимании. Пьеса написана в XIX
веке - классицистская комедия - воздушная, кристальная и очень актерская. Здесь
огромное поле для импровизации. Это очень привлекает.
- В вашем багаже уже много ролей?
- После института я два года работал в Художественном театре. У меня был очень
плотный график репетиций и спектаклей - Треплев в «Чайке», Лукаш в «Лесной
песне» - разные работы. Была «Джульетта и ее Ромео», где я играл Тибальда. Не
могу сказать, что много. Был такой период, когда я долго ничего не репетировал.
Как-то не срасталось… И была очень сильная жажда в плане театра. Хочется
работать с классным материалом, а не тратиться на что попало и с кем попало.
Здесь - замечательные компания и повод.
- Ваших героев что-то объединяет?
- Репетируя что-то, черпаешь из себя. Мы такие разные и полифоничные… Актер
должен быть разнообразным, и это нужно в себе культивировать. Я не могу сказать,
что все мои роли комедийные или трагедийные, но все они – часть меня.
- Ваши герои, их поступки влияют на Андрея Финягина?
- Думаю, да. Театр и кино (театр даже в большей степени) - такая вещь, что когда
погружаешься в материал, то достаешь какие-то свои внутренние или внешние черты,
а затем развиваешь их во время репетиций. И на окружающий мир смотришь уже через
призму своего персонажа, потому что процесс работы над ролью постоянный и
неприостановимый. Таким образом, вытягиваешь какие-то свои струны, и это
направляет меня, что-то изменяет. Потом анализируешь свой жизненный путь, мои
поступки меняются, так как только что занимался каким-то материалом. Особенно,
когда работаешь с сильными и мощными авторами.
- Это хорошо или плохо? Разве это не лицедейство в жизни?
- В этом и есть профессионализм и ремесло в хорошем смысле слова - уметь
переключаться. Мы же живые люди. На репетиции или на сцене мы черпаем свои
впечатления, ощущения, пережитые в жизни. Опасно заиграться, особенно с
Достоевским или, например, со сценарием «Любовницы». Надо уметь отсекать, не
упиваясь трагедизмом, иначе судьба по башке стукнет. Но и не задействовав себя,
ничего не получится.
- Есть ли у вас та роль, которую хочется сыграть?
- Я не назову что-то конкретное, но очень хотел бы встретиться с Чеховым, а еще
с Достоевским и Шекспиром.
- Треплева в «Чайке» не хватило?
- Ну, это был ввод, то есть я оказался немного обделенным. Когда чувствуешь,
делаешь, придумываешь – это одно, а когда входишь в готовый рисунок, то это не
совсем собственное – уже есть дорога, которую до тебя проложили, а я в этой
дороге - правее, левее, но в ней.
У Чехова очень сложная драматургия. Я мало видел хороших чеховских спектаклей. У
него удивительная точность, лаконичность, конкретность, но его почему-то очень
скучно играют. Хотелось бы повозиться, покопаться, что-то найти.
- А из зарубежных драматургов?
- Очень люблю Уильямса. В школьном кружке, где я занимался до института, была
неудачная попытка поставить его «Стеклянный зверинец», но спектакль так и не
вышел.
- С чем вы совмещаете работу в антрепризе?
- Театр юного зрителя. Отказался от нескольких работ в кино из-за театра.
- Работы предлагали интересные?
- Неравносильные тому, что я сейчас репетирую. Благо, не пришлось выбирать,
потому что я так давно не репетировал. Голод кинематографический я утолил этим
летом: фильм «Ненормальная» по пьесе Птушкиной, где мы с Олей Прокофьевой
сыграли две главные роли. Мне эта история очень дорога. Жду, когда выйдет фильм.
Для меня это ценный опыт.
- «Любовница» - это первый фильм?
- В кино я не впервые, но это - первая большая и серьезная роль, замечательные
партнеры, режиссер. Это моя точка отсчета.
- Вышли ли вы новым человеком из этой роли?
- Да. Почему я люблю съемки, но обожаю театр, хотя эти вещи нельзя сравнивать?
Когда снимаешься, попадаешь в такую маленькую жизнь, очень сжатую, с новыми
людьми, новым коллективом, который собирается, но потом расходится. Но за это
время очень многое происходит: взрослеешь, получаешь очень много впечатлений,
ощущений, и это сильно меняет актера, потому настолько все сжато,
сконцентрировано, обострено. Все время находишься в состоянии готовности,
по-другому все ощущаешь и впитываешь сильнее. Для артистов очень важно не
переставать удивляться.
- Чем вас удивляет сегодняшняя работа?
- Для меня любое приглашение - чудо. Удивился, когда прочел пьесу. И еще:
замечательная компания - люди открытые, искренне желающие работать, сделать
что-то настоящее, праздник. Это здорово! |
|